Доценко Виктор - Бешеный 02 (Тридцатого Уничтожить)
Тридцатого уничтожить
I
Посвящение
В это раннее утро, несмотря на низко висящие дождевые тучи, закрывшие небо до самого горизонта, раскаленный воздух пронизывал кожу насквозь.
До восхода светила оставалось еще более часа, и небо, усеянное тучами, создавало впечатление вечерних сумерек.
С высоты птичьего полета можно было охватить взглядом великолепную картину, раскрывшуюся внизу. Казалось, это удивительное полотно создал своей кистью великий мастер, использовав все известные в мире краски.
Бескрайние просторы океана причудливо и неожиданно изменяли свои цвета от зеленого до изумрудно-серебристого, а желто-золотистый берег мягко и незаметно переходил в сочную зелень лесных массивов.
Жизнь размеренно шла своим чередом, как день, неделю, месяц, год и десятилетия назад. Шла, идет и будет идти через сотни лет в будущем.
Среди песков, растянувшихся на многие десятки километров по берегу океана, затерялось небольшое каменистое плато, уютно укрывшееся между огромными камнями, похожими на могучие утесы.
Этот уголок земли напоминал творение человеческих рук и был похож на античный театр: ровный полукруг со сценой, местами для зрителей, каменистыми стенами и замысловатыми входами. Казалось, природа сознательно позаботилась о человеке, создав ему максимум удобств для наслаждения искусством.
На этой нерукотворной сцене, на каменистом возвышении, сложив крест-накрест ноги и скрестив на груди руки, сидел старик с длинными седыми волосами, схваченными на затылке в пучок. Он был одет в белоснежное кимоно и шаровары.
Старик сидел неподвижно, по-молодому выпрямив спину. Он казался каменным изваянием, и только мощная, несмотря на его возраст, равномерно вздымавшаяся грудь убеждала в том, что он - живой.
Метрах в пяти от него сидел парень лет двадцати пяти. В отличие от старика он был по пояс обнажен и одет в серые шаровары. Жилистые руки, от которых исходили мощь и сила, спокойно лежали на коленях. Длинные волосы, как и у старика, были собраны в пучок на затылке.
На левом предплечье виднелась наколка, издали напоминающая человеческий череп.
Метрах в десяти позади него в таких же позах, со скрещенными ногами, сидело человек двадцать. Они располагались в определенном порядке и образовывали удлиненный ромб, вершиной верхнего угла которого был старик.
Два боковых угла занимали двое пожилых мужчин, нижний - самые молодые. Эти четверо были одеты не в серые, как у всех, а в белые шаровары. Они отличались от остальных и тем, что на их левых предплечьях был изображен удлиненный книзу ромб.
Все были обнажены по пояс, волосы каждого стянуты в пучок на затылке, а взгляды устремлены на старика.
Неожиданно старик приоткрыл глаза, и где-то высоко-высоко в небе послышалась четкая монотонная мелодия, напоминавшая трезвучия восточных молитвенных инструментов.
Корпус старика начал медленно раскачиваться в такт этой мелодии назад и вперед; так продолжалось несколько минут. Похоже, он занялся медитацией. По едва заметному знаку сидевшего в левом от старика углу все присутствующие тоже стали раскачиваться.
Звуки мелодии становились все громче и громче. Стал нарастать и темп. Это заставило ускорить движения всех присутствующих. Единственным, кто не медитировал, был парень, сидящий перед стариком.
Его корпус опускался все ниже и ниже, пока лицо не коснулось каменистой поверхности земли.
Как только это произошло, музыка мгновенно оборвалась и воцарилась гнетущая тишина. Казалось, даже природа, завороженная происходящим, застыла в почтительном изумлении.
Царственн