Достоевский Федор Михайлович - Письма (1876)
Достоевский Ф.М.
Письма. 1876
602. H. П. ВАГНЕРУ
2 января 1876. Петербург
2 января/75. (1)
Многоуважаемый Николай Петрович, от всего сердца благодарю Вас за Ваш
привет и за поздравление с Новым годом мне и жене моей. Поздравляю Вас и
супругу Вашу, желаю всего лучшего (ибо к чему же стремиться человеку, как
не к лучшему!) и да хранит бог Вашу дорогую Вам семью. Мы еще мало знакомы,
а я уже видел от Вас много теплого, и поверьте, что ценю это.
В доме у меня до сих пор плохо. Болен Федя скарлатиной с тифом вот уже
4 недели, а теперь ему опять хуже. Но перенесет еще несколько дней, и -
если не беда - то несомненно ему будет лучше, так как болезнь эта имеет
свои строгие законы развития. Но только б не случилось беды! За другого же
ребенка (за Лилю) я не беспокоюсь: скарлатина была из очень легких. Анна
Григорьевна теперь почти здорова, но страшно устала и расстроена нервами,
должно быть, и я тоже.
Ваше известие об интересном госте из Англии прочел с большим
удовольствием - и авось к тому времени я уже смогу выйти к людям.
(Семейным; не семейных я и теперь посещаю).
"Дневник писателя" будет, что будет. Когда выйдет
- непременно Вам пришлю №. А теперь так расстроен, что даже и
заниматься "Дневником" не в силах. До свидания. Крепко жму Вам руку.
Глубокий мой привет Вашей супруге, а моя Вам кланяется.
Весь Ваш Ф. Достоевский.
Р. S. Одна большая просьба. Если приедет гость еще прежде, чем я буду
у Вас или извещу Вас о себе, то черкните мне только два слова, что он
приехал.
Д.
(1) описка, следует: 76.
603. H. П. ВАГНЕРУ
7 января 1876. Петербург
7 января/76.
Многоуважаемый Николай Петрович,
Я не ответил Вам сию минуту на добрейшее и полное сочувствия письмо
Ваше, но я ждал окончательного решения судьбы, и теперь вижу и, кажется,
знаю, что бог нас помиловал: мальчик вдруг, среди ночи, повеселел, встал в
своей кроватке, спросил есть, начал с нами разговаривать и смеяться; и вот
с тех пор уже более суток просит есть с жадностию и потом спит по 8 часов
сряду. И хоть симптомы продолжаются, но на исходе, и доктор не нарадуется и
отвечает за жизнь безусловно. Что же до девочки, то она давно уже ходит и
играет по всем комнатам. Одним словом, мы вздохнули...
604. П. А. ИСАЕВУ
7 января 1876. Петербург
Петербург. 7 января 76
Любезнейший Павел Александрович, я посылаю тебе просимые 30 р.
Ты так подробно описал свою болезнь, что теперь полагаю, конечно, уже
здоров. Тришины говорили мне, что ты и в октябре пролежал две недели. С
новым годом желаю тебе побольше счастья и получше здоровья.
Ты пишешь, что писал ко мне два письма. Я ни одного не получал, да и
признаюсь тебе, это даже невероятно: почему всякое письмо ко мне доходит, а
твои два ко мне не дошли?
Еще скажу тебе, Павел Александрович, что посылаю тебе из последних
моих денег. Кончив работу и выбрав за нее всё, я (1) к настоящей минуте
почти без гроша. Я никакого журнала не издаю, я хотел бы издавать сочинение
и, не имея к тому средств, думаю издать по подписке. Но подписка только что
объявлена, и совсем неизвестно, (2) окуплю ли я не только труд мой, но даже
издание?
Вот почему, посылая тебе 30 р, отымаю у несчастных детей моих.
Я знаю, что скоро умру, а когда они останутся без меня, то ни одна рука не
подаст им гроша. Я же продолжал до сих пор платить старые долги по журналу
и еще месяц тому назад заплатил
1100 р Евг Печаткину, за поставленную на журнал десять
лет назад бумагу, по документам, принятым мною на себя за чужих. За это я
получил